Органами предварительного следствия в отношении моего подзащитного было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст.228.1 через ч.3 ст.30 УК РФ как покушение на сбыт наркотических средств в крупном размере.
Как было установлено стороной обвинения – мой доверитель приобрел через мессенджер более 40 свертков наркотического средства – Мефедрон в целях осуществления дальнейшего сбыта данных наркотиков.
В ходе проведенных ОРМ мой подзащитный был задержан, у него был изъят сотовый телефон, в котором имелась переписка, фотографии с геолокациями по ранее сделанным им «закладкам». По давлением оперативников мой доверитель, без адвоката, полностью признал свою вину в сбыте. Далее, такие же признательные показания были сделаны в ходе допроса с назначенным государственным адвокатом.
После вступления мною в уголовное дело и изучения материалов и обстоятельств дела, нами была позиция отрицания сбыта, вменяемых ему наркотических средств, и признания факт хранения указанных 40 свертков наркотиков. Такая позиция строилась на том, что в материалах дела отсутствовали какие-либо доказательства, подтверждающие наличие умысла моего подзащитного именно на сбыт указанных 40 свертков наркотиков. Мы не отрицали факт того, что ранее мой подзащитный занимался сбытом, однако вместе с тем он был человеком, активно употребляющим достаточно долгое время наркотические вещества (вся доказательная база стороной защиты была представлена в материалы уголовного дела – свидетельские показания, справки из Наркологического диспансера и т.д.).
Следователи, расследовавшие данное дело категорически отказывались переквалифицировать состав на хранение наркотиков, мотивируя тем, что «суд разберётся». После длительного судебного разбирательства, допроса всех свидетелей, запросов всех соответствующих доказательств, Басманный районный суд постановил приговор, которым переквалифицировал обвинение моему подзащитному по ч.2 ст.228 УК РФ и назначил ему наказание в виде 3 лет лишения свободы с применением ст.73 – в виде условного осуждения с испытательным сроком 3 года.
Приговор суда органами прокуратуры в апелляционную инстанцию не обжаловался, приговор вступил в силу.